Мандала как символ Вселенной.

Типичная форма – внешний круг, вписанный в него квадрат, в который вписан внутренний круг, который часто сегментирован или имеет форму лотоса. Внешний круг – Вселенная, внутренний круг – измерение божеств, бодхисаттв, будд. Квадрат между ними ориентирован по сторонам света.

Мандалы могут быть как двумерными, изображенными на плоскости, так и объемными, рельефными. Их вышивают на ткани, рисуют на песке, выполняют цветными порошками и делают из металла, камня, дерева. Её даже могут вырезать из масла, которое окрашивают в соответствующие ритуальные цвета. Мандалы часто изображают на полах, стенах и потолках храмов. Мандала является настолько священной на Востоке, что рисуется под аккомпанемент особых ритуалов и сама может считаться объектом поклонения.

До недавнего времени мандалы, возведенные из разноцветных песчинок дворцы просветленных существ, можно было видеть только в стенах тибетских монастырей. Они являлись обязательным атрибутом в основном закрытых буддийских церемоний. Однако сегодня, желая сохранить эту уникальную традицию тибетской песочной живописи, Далай-Лама выбрал те мандалы, которые странствующие монахи могут строить для светской публики в разных странах мира.

И здесь речь не идет о популяризации эзотерических учений: основная цель монахов лежит в контексте принципов так называемой «Колесницы бодхисаттв» – принести пользу как можно большему числу живых существ. Ведь известно, что одного взгляда на мандалу достаточно, чтобы очиститься от болезней и негативных наклонностей, а также накопить «заслугу» – тот положительный потенциал, который способствует дальнейшему духовному росту.

Изучению ритуалов, предусматривающих построение мандал, они посвящают долгие годы. Ламы запоминают внешний вид десятков мандал в мельчайших деталях – рисунок из толченого мрамора должен быть выполнен в точном соответствии с древними текстами.

Они работают очень внимательно и осторожно, ведь чем чище их мотивация, чем совершенней их искусство, тем больше пользы получит каждый, кому доведется взглянуть на мандалу. Как бы вы ни относились к мандале: как к захватывающему дух произведению искусства или к священному объекту, достойному поклонения, – она дарит вам столько благословений, сколько мельчайших песчинок уходит на её построение.

В первый день монахи проводят красивую церемонию очищения пространства и наносят контуры мандалы, а затем, день за днём, песчинка за песчинкой, кропотливо трудятся над созданием рукотворного хрупкого чуда, поражающего красотой и совершенством форм.

Каждый день начинается и заканчивается ритуалами с обертонным пением и тибетскими инструментами, которые неизменно притягивают множество зрителей. Созерцание сооружения мандалы – процесс медитативный. Кто-то заходит на пару минут, кто-то на пару часов, чтобы увидеть, как цветок мандалы раскрывается прямо на глазах, ощутить покой и безграничную мудрость будд. Монахи с радостью отвечают на любые вопросы о значении и символике мандалы, монашеских искусствах, учёбе и жизни в монастыре.

По завершении строительства мандала разрушается.

Разрушение мандалы – особый ритуал, смысл которого подчеркнуть один из основных постулатов буддизма – идею непостоянства всего сущего. «Неважно, сколько труда мы вложили в создание этого дворца, – говорят ламы, – неважно, что в результате получилась песочная картина невероятной красоты, мы не должны позволять себе привязываться к внешней форме. Все в этом мире подвержено разрушению, и мандала не исключение.

Ритуал разрушения мандалы – это редкая возможность задуматься о мимолетности бытия. Прочувствовав это на глубоком уровне, мы не станем отвлекаться на красивые картинки, но будем стремиться к истинному знанию».

Песок, благословлённый многодневными ритуалами, затем в красивой процессии со звучанием тибетских длинных труб и медных тарелок относится к реке или озеру и подносится в дар духам воды с просьбой распространить благословение по всему миру.

Мандала способна трансформироваться во множество геометрических форм во всех трех измерениях.

Монахи использовали Мандалу для медитации, так как бесконечное изменение её соответствовало основной идее востока – вечности духа.

С помощью различных Мандал восточные мудрецы-астрологи преподавали астрономию, метафизику и другие знания, показывая происхождение Вселенной и воссоздавая Парад планет.

2500 лет назад Будда Шакьямуни, достигнув полного и окончательного Пробуждения в Бодхгайе, преподал своим ученикам два вида учений. Первые из них, сутры, передавались им открыто в форме диалогов и были доступны широкой публике.

Вторым же, тантрам, Будда учил тайно и лишь тех учеников, которые обладали достаточно высоким духовным уровнем, чтобы постичь их и осуществить.

Являясь высшими поучениями, тантры предполагают достижение Пробуждения посредством созерцания просветленных божеств и их дворцов-мандал. Каждая мандала является графическим изображением того или иного тантрического учения, передавая его суть на языке символов, понятных современникам Будды Шакьямуни. Её можно «читать», изучать как текст и запоминать для последующего воспроизведения в медитации.

Осваивая тантру, ученик в мельчайших подробностях запоминает облик просветленного божества и его дворец, готовя себя к «вхождению в мандалу», то есть в то чистое состояние ума, в котором пребывает божество. В медитации мандала воспроизводится в ее трехмерной форме – в тантрических монастырях существуют сложные объемные дворцы, искусно вырезанные из дерева. Они служат наглядным пособием, значительно облегчая процесс визуализации.

Одновременно с мысленным построением трехмерных мандал в ритуалах и практиках используются плоскостные изображения, которые согласно текстам, могут быть либо живописными, либо выполненными из измельченных драгоценных камней, перемолотого и окрашенного риса, цветов, а также разноцветного песка.

Тантрические практики и ритуалы, предполагающие построение песочных мандал, будучи тайными изначально, до последнего времени были совершенно недоступны для западного человека в силу географической удаленности Тибета, языковых и культурных барьеров. Они изучались в основном в стенах крупных тантрических монастырей, куда монахи поступали для пятнадцатилетнего обучения. Тибетцы-миряне хотя и знали о существовании сложных, но эффективных тантрических практик, по большей части считали их прерогативой монахов и ограничивались совершением подношений монастырям в дни больших церемоний.

Кстати сказать, традиция создания мандал – явление далеко не исключительно тибетское. В Индии тоже создают мандалы, но только делают это куда хуже, без понимания смысла и вовсе не монахи, а юные девушки, вошедшие в нужный для вступления в брак, возраст. Традиция гласит, что девушка должна каждое утро, с первыми лучами солнца, выходить из дому и перед порогом, прямо на земле, рисовать раскрашенной в разные цвета мукой мандалу. Это – является сигналом для потенциальных женихов, что в этом доме живет невеста «на выданье». Увидев такой знак перед порогом, сваты заходят в дом и смотрят на невесту. К вечеру гости ногами разрушают мандалу и на следующее утро девушка повторяет все сначала, до тех пор, пока не выйдет замуж.

Есть и более «экзотические» варианты мандал, которые можно встретить по всему миру и во всех культурах, где они присутствуют с незапамятных времён.

В Древнем Египте календарь изображался в виде мандалы. Так же его изображали майя, да и привычное европейцам изображения знаков зодиака, существующее тоже не одну сотню лет, тоже имеет вид мандалы.

В виде мандалы располагают и гексаграммы «И-цзин» и самые важные суры из Корана. Базовый постулат всей индийской философии – «Колесо Сансары», до сих пор отражённый даже на флаге Индии, изображается в виде именно колеса и тоже имеет сходство с мандалой.

И даже в средневековой европейской архитектуре мы встречаем мандалы, которые представлены здесь в виде всевозможных «розеток» – одного из классических элементов готической архитектуры. И, конечно же, самыми эффектными из готических «розеток» являются украшающие центральные фасады готических соборов огромные витражные окна – розетки, имеющие всегда круглую форму и составленные из многочисленных геометрических фигур, выполненных из цветного стекла.

Причем, интересно отметить, что в Европе готика начала свое победоносное шествие сразу же после того, как первые крестоносцы возвратились из первых крестовых походов в «Святую Землю» и во многих элементах готического стиля легко улавливается влияние тенденций, свойственных характерным чертам ближневосточной архитектуре, которые, в свою очередь, восходят к традициям Месопотамских цивилизаций. Так что, привнеся в европейскую культуру готический стиль, крестоносцы, тем самым, способствовали распространению по всему миру древнейших традиций, основанных на культуре, берущей свое начало в Древнем Шумере. Вот такие сложные хитросплетения.

Но самое интересное, что изображение мандалы, да ещё и с троичной матрицей в центре, встречается даже среди рисунков пустыни Наска! При чем тут троичная матрица внутри мандалы? А очень даже причем…

И для того, чтобы понять это, мы должны сначала разобраться в других вопросах.

Говоря чуть ранее о мандалах, мы, вскользь, уже упоминали, что традиция, связанная с созданием, любованием и последующим разрушением мандал, свойственно ламаизму, то есть, тибетскому варианту буддизма. И это действительно так, ведь в недрах буддизма существует довольно большое количество различных концессий, которые, в значительной степени отличаются друг от друга, в зависимости от региона своего распространения. Мандалы же, будучи присущими, всему буддизму, в целом, широко представлены лишь в его тибетском варианте. Во всяком случае, традиции связанные с ними, являются столь значительными и носят такой массовый характер лишь в ламаизме. В других же концессиях они представлены крайне скудно, либо же не представлены вовсе. И это неслучайно.

Дело в том, что, являясь одной из трех мировых религий, буддизм является ещё и самой древней из них и, так же как другие мировые религии, постепенно распространялся по миру, вытесняя более ранние религии, исповедуемые жителями соответствующих регионов.

Но, в отличие от христианства, «прорубавшего себе путь огнем и мечем», а так же ислама, в основы которого сам пророк Мухаммед заложил «священную борьбу с неверными – джихад», распространение буддизма носило, преимущественно, мирный характер, при котором, ранее господствующие на территории его распространения религии и верования, попросту поглощались буддизмом и становились его неотъемлемой частью, что и обуславливает сегодняшние различия в буддистских традициях различных регионов мира.

Появление же буддизма в Тибете легенды связывают с именем одного из учеников самого Гуатамы Сиддхартхи, вошедшего в историю под именем «Будда», что означает – «просветленный», – проповедником Бодхисатвой, чье имя позже стало нарицательным и в современном буддизме трактуется как эквивалент понятиям «аватар» или «новое воплощение бога».

Согласно одному из преданий, первые символы буддийского учения попали в Тибет чудесным образом: с неба упал золотой сундук, где находились изображения молитвенно сложенных рук и ступы, шкатулка с мантрой ОМ МАНЕ ПАДМЕ ХУМ на крышке и священная книга.

Правивший в то время царь Тибета Лхатотори, не смог понять значение этих предметов. Тогда он призвал своих придворных мудрецов – жрецов традиционной местной религии «бон», чтобы те разъяснили ему смысл этого чуда. Но никто из них не смог ответить на вопрос царя. Тогда к царю пришел Бодхисатва и разрешил эту загадку, рассказав о буддистском учении.

Восхищенный его мудростью царь, повелел отныне всем поклоняться этим священным предметам, а своим мудрецам отныне считать, что их традиционная вера должна быть второстепенна, по отношению к буддизму и лишь подтверждать его истинность, чем и возвел буддизм в ранг государственной религии. С тех пор так и повелось. И одна из основных традиций религии «бон» – создание мандал, прочно закрепилась в ламаизме, став его неотъемлемой частью. И даже сейчас существуют две, качественно различные традиции тибетских мандал.

Первую мы уже проиллюстрировали чуть ранее, мандалы же другой традиции так и называются: «мандалы традиции бон», то есть, те, самые ранние из мандал, относящиеся к самой древней тибетской традиции религии «бон», которая представляет собой набор неких правил и ритуалов, заложенных в незапамятные времена, когда этой страной правили змееподобные боги – Наги.

И кстати, если мы помним, то легендарный Первый император Китая, тот самый, что не только создал империю, но и дал людям «И-цзин», тоже был Нагом. Именно поэтому культ дракона (с которым тоже ассоциировались Наги), так популярен в Китае, да и во всем регионе Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии.

И тибетские «мандалы традиции бон» представляют особый интерес для нашего исследования, потому что, в отличии от обычных для ламаизма мандал, в главной точке которых – её центре, мы видим изображение геометрических фигур: круга, квадрата или треугольника, «мандалы традиции бон» в центре всегда содержат изображение того самого «магического квадрата», к идее которого мы возвращаемся снова и снова, и который, по сути, является ни чем иным, как графическим отображением троичной математической матрицы, что роднит эти мандалы с изображением в Перуанской пустыне Наска.

Интересным здесь представляется не только сама необычная форма этих мандал, но и цветовая палитра рисунков, заполняющих центральную сетку.

В первом случае мы видим, как сетку троичной матрицы заполняет цветок лотоса – символ жизни и Вселенной, имеющий 12 лепестков, окрашенных в 4 цвета. Во внутреннем круге всего 4 лепестка и каждый цвет представлен один раз, а во внешнем круге каждый цвет уже представлен дважды. То есть, мы имеем некое изображение, носящее религиозный смысл и предназначенное для созерцания, чтобы постичь Абсолют и гармонию Вселенной. Но само это изображение представляет собой несколько различных геометрических фигур, вписанных одна в другую, а в самой главной части изображения – его центре находится троичная матрица, в которую вписан цветок, с 12 лепестками, выкрашенными в 4 цвета, каждый из которых представлен 3 лепестками цветка, а из них два – парные (би-бинарные), а третий – элемент уже другого круга.

Дальше – больше!

Вторая мандала, имея все особенности, описанные нами в первой, содержит еще и ряд цветных кругов, которые обратносимметричны друг другу. Прямо как угловые квадраты таблицы гексаграмм. Есть и еще интересные примеры с цветовой гаммой.

А есть и другие мандалы, той же самой «традиции бон», которые всё это тоже содержат, но в них есть и ещё кое-что очень и очень интересненькое!

В данных примерах отчетливо проступают черты очень узнаваемого объекта, причем, в последнем случае, таких объектов сразу 9.

И подобное восприятие отнюдь не может являться оптической иллюзией, потому как сама традиция построения мандал предусматривает, что в принципе каждую мандалу можно создавать как в плоскостном, так и в объемном, то есть, пространственном варианте.

Кстати сказать, образ, напоминающий схематичное изображение пирамиды, довольно популярен в тибетском искусстве и часто применяется в декоре различных предметов культового назначения, особенно в текстиле.

Но почему пирамида? В этом, как раз, ровным счетом нет ничего удивительного. Пирамида с давних пор притягивает к себе внимание не одно поколение исследователей, поражая своей идеальной формой, чуть ли не ювелирной точностью в расчетах и исполнении, её создателей, а так же высочайшим уровнем их знаний в математике.

Еще со времен Пифагора, Великая пирамида считается самим воплощением математики, отраженным в камне. Мандалы же тоже представляют собой отражение математики, но не в камне, а в изобразительном искусстве и, являются, фактически, красочно раскрашенными чертежами, схемами и математическими уравнениями, исполненными в такой необычной художественной манере.

Есть и еще одна курьезная деталь, которая роднит эти два объекта. Великая пирамида поражает нас не только своими размерами, идеальностью пропорций, заложенными в её конструкции математическими знаниями и нереальной точностью исполнения, но абсолютной бесполезностью, с практической точки зрения. Сложно себе представить, кто, когда и зачем мог потратить такие титанические усилия на создание подобного совершенно бесполезного колосса?

И это очень напоминает долгий, самоотверженный и кропотливый труд буддийских монахов, месяцами по песчинке выкладывающих прекраснейшие мандалы лишь для того, чтобы вскоре по окончании этого процесса обязательно и неизбежно их разрушить. Аналогия совершенно очевидна, хотя и тут не все так просто…

Есть и еще один любопытный момент с мандалами и тоже на тему параллелей, но уже с религиями.

Давайте сравним некоторые тибетские мандалы с общеизвестной религиозной символикой. Разумеется, тема символизма вообще, и религиозного символизма, в частности, – тема бездонная и к нашему исследованию отношение имеет весьма косвенное. Мы совершенно не будем подробно на ней останавливаться, лишь отметим некоторые интересные моменты, с точки зрения геометрии и соответствия тому, что мы уже успели выяснить. И начнем с иудаизма.

Возьмем изображение общеизвестного символа иудаизма – шестиконечная звезда, именуемая еще «Звездой Давида». В старинных иудейских манускриптах его часто можно встретить в виде своеобразной мандалы. Согласно иудейской религиозной доктрине (в очень грубом упрощении), этот символ отображает единство различных миров: мира людей (земного) и мира ангелов или мира бога (высшего мира). Что уже указывает, что в основе иудаизма (как и любой религии) лежит идея о многомерности пространства и различных планах бытия, что и символизирует шестиконечная звезда, которая, как мы помним, образуется в результате проекции пространственного тела – шестигранника на плоскость.

Но точно такой же точно образ мы встречаем и на тибетских мандалах. То есть, мы говорим о двух очень удаленных друг от друга территориях, которые никогда не были связаны тесными культурными связями (особенно, если принять во внимание традиционную закрытость тибетского общества, и его изолированное местоположение высоко в горах), но в обоих случаях мы имеем один и тот же образ, причем, не только в графическом исполнении, но и в смысловом содержании, и тибетский вариант на века старше иудейского. (Символ звезда Соломона или Давида, как её называют -- мер-ка-ба в пространственном измерении (дополнение моё).

И, уж коль скоро, на одной из приведенных мандал присутствует не только шестиконечная звезда, но и свастика, скажем пару слов и о ней. Свастика традиционно считается ведическим символом, характерным для индуистской культуры. Но она так же присуща и китайской культуре, и тибетской; она очень распространена у всех народов Европы; её можно встретить и в декоре древнейших сооружений и артефактах Мезоамерики, и, как на приведенном рисунке, в Абиссинии. Одним словом, символ очень распространенный и олицетворяет он само вечное движение, то есть, выражаясь современным языком, характеризует сам процесс, как явление, будучи знаком не статического показателя, а динамического, а так же определяет вектор движения, его направленность.

Есть и другие, не менее интересные параллели.

В изображениях других тибетских мандал, мы так же видим образ двух пересекающихся геометрических фигур, но уже не треугольников, а квадратов, что уже очень напоминает символ другой мировой религии – ислама.

Но самое интересное, что, в отличие от иудаизма, в исламе древнейшая традиция изображения мандал в красочном зашифрованном исполнении, да еще и с включением в них математических матриц, сохранилась до сих пор, правда, в несколько неожиданном виде, – в выверенном веками и тысячелетия являющимся неизменным рисунка знаменитых персидских ковров, традиция создания которых, так же, как и другие культурные традиции региона Междуречья, восходит к самому Шумеру.

Но самым любопытным представляется ещё один традиционный для персидских ковров вариант рисунка, где определенно представлены матрицы, но уже в каком-то странном, развернутом виде.

На это, конечно же, можно возразить, что вряд ли можно рассматривать ковры, в качестве артефактов, в силу того, что ковры создаются в настоящее время, а возраст самого старого из них, отсилы начитывает несколько веков, да и для того, чтобы воспринять обычный орнамент, как числовой ряд, надо обладать слишком буйной фантазией.

На это можно ответит следующим. Разумеется, речь никак не может идти о тех коврах, которые создавались тысячелетия назад, просто в силу недолговечности самого объекта. Но почему мы априори считаем, что понятие «артефакт» непременно должно обозначать исключительно материальный объект? Разве нематериальные памятники нельзя отнести к категории артефактов, тем более учитывая то, что речь идет, во-первых, о традициях, неизменных на протяжении тысячелетий; во-вторых, мы исследуем предмет математического знания, что само по себе, нематериально, к тому же, нас интересует вовсе не точность расчетов, а наличие знаний о том, как их делать.

Что же касается восприятия орнамента, как математического кода, то данное возражение не выдерживает никакой критики, потому что, числа, которыми мы так привыкли пользоваться, на деле, являются не более чем условными знаками – символами, призванными обозначать то или иное понятие, переменную, количество или нечто иное. В таком случае, почему же нельзя воспринимать некий элемент орнамента, как подобный символ? Чем он хуже того знака, которым мы обычно обозначаем число?

Кстати, не только орнаменты персидских ковров содержат математический код, но и почти все орнаменты, всех культур. Вот великолепный пример орнамента, с применением двоичного кода. Чем он хуже второго изображения, сделанного на современном компьютере и отражающего некую математическую матрицу?

Есть и еще один, не менее интересный вариант отображения древних знаний в религиозной символике. И, как ни странно, это – христианство, где есть два интересных примера.

В западноевропейской культуре христианская символика наложилась на традиционный для живших в этом регионе кельтов свастику, в результате чего появились, так называемые «кельтские кресты» – символ, являющийся объединением этих двух традиций.

А в северной Европе, в Норвегии, можно встретить изображения, поразительно напоминающие ту схему, которую мы получили, в результате анализа симметрий положения гексаграмм в таблице «Книги Перемен».

Но самым интересным примером здесь выступает самая древняя из всех христианских церквей – коптская православная церковь, в традициях изображения крестов которой, легко угадываются и уже знакомые нам матрицы, и указание на многомерность мира, а купола самих коптских церквей венчают уникальные кресты, которые, в отличие от остальных христианских крестов, не плоскостные, а пространственно-ориентированные.

На самом деле, подобная форма креста является ни чем иным, как отображением развернутого 4-х мерного гиперкуба, представленного в нашем – 3-х мерном пространстве.

В других вариантах изображения, эта фигура, обычно, воспроизводится так:

Интересно отметить, что изображение креста, с элементами, указывающими на его пространственную проекцию, свойственны всему восточному православию. И на тех крестах, что мы видим на маковках наших церквей, не одна поперечная линия, а сразу несколько, часть из которых, может иметь изогнутую форму, одна всегда будет диагональной, и все они пересекаются с вертикалью в различных местах. Разумеется, в церковной традиции имеется некое объяснение этому явлению, но факт налицо. К тому же, традиционные объяснения этого феномена, указывающие на то, что, якобы, эти линии символизируют табличку с именем Христа, прикрепленную во время казни, и на символизм других распятых с ним преступников, не только не отвечают на вопрос о том, почему же одна из линий диагональная, но и не соответствуют евангельским текстам.

Из всего вышесказанного, а так же анализируя факты, о которых шла речь ранее, складывается картина общей ситуации.

Когда-то очень давно некие представители очень высокоразвитой цивилизации, вступив в контакт с еще юным человечеством, принесли людям знание о структуре Вселенной, – многомерной, диссиметричной, фрактальной, голографичной и анизотропной. И дали это знание в таком виде, в каком бы эти идеи кратко сформулировал современный ученый, – описав суть структуры мирозданья лаконичным и точным языком математики.

И само это знание включало не только информацию о том, что реальный мир устроен именно так, а не иначе, но и специальные методики, позволяющие оперировать константами, свойственными этому реальному миру, с целью описания и прогнозирования процессов, в нём происходящих; методы взаимодействия с ним, получения из этого мира объективной информации, а может быть и для того, чтобы описать способы нахождения координат в этом мире, с целью достижения некой заданной точки, то есть, алгоритмы расчета траектории движения из пункта «А» в пункт «Б».

Однако зерно этого бесценного знания упало в неподготовленную почву и не могло дать всходов. Понимая важность полученного дара, люди не понимали его смысла, а потому сохранили знание в виде неких традиций и ритуалов, механически повторяющих прописанные методики, но без учета их истинного смысла. Так, постепенно ритуалы переросли в религии, а сами методики, обрастая новыми, приписанными им значениями, стали использоваться совершенно для других целей, приобретя совершенно новый смысл.

Информация о многомерности пространства и времени, а так же о возможности перемещения в них – в основы религиозных доктрин; чертежи каких-то важных объектов красиво раскрасились и стали мандалами, предназначенными для любования ими, с целью постижения Абсолюта. Сами же мандалы, при всей своей сложности и важности их абсолютно точного отображения, требующего огромных трудозатрат, не имели, ровным счетом, ни малейшего практического смысла, потому необходимости создания такой важной, точной, очень трудоемкой работы, результат которой не применим на практике, было придумано новое толкование. Так и зародилась традиция разрушения мандал.

Одним словом, здесь мы видим ситуацию, подобную аттракциону «комната смеха», где, глядя на свое отражение в кривых зеркалах, мы понимаем, что видим именно себя, а не кого-либо другого, но с большим трудом узнаем знакомые черты. Так и это знание, веками отражавшееся в таких же «кривых зеркалах» религиозных догм и несоответствующего применения, обросшие всевозможными нелепостями и приписками, как днище старого корабля ракушками, превратилось в еле уловимый образ, с большим трудом различимый в покрытых пылью веков «кривых зеркалах» иного применения.

И так же, как в довольно точной и очень гармоничной системе «И-цзин» можно рассмотреть следы знания об этом мире, так и в прекрасных персидских коврах, при внимательном изучении, проступают следы компьютерного программирования, подобного современному, если не превосходящего его. И снова те же самые «кривые зеркала»…

Но какой бы точной не была представленная здесь методика, как бы качественно она не представляла объективную реальность, она и сама является тем же самым «кривым зеркалом», в котором мы можем лишь угадать, но никак не увидеть черты мира реального.

И проблема здесь не только в том, что мы эти методики знаем плохо или не знаем вовсе, а если и узнаем, то не понимаем, но и в том, что объективный многомерный, диссиметричный, фрактальный, голографичный и анизотропный мир, просто нельзя качественно отобразить в нашем 3-х мерном мире.

Как бы мы ни старались, какие бы точные расчеты не делали, всё равно получится все то же «кривое зеркало» и не более того. Вопрос только в том, какое из зеркал окажется менее кривым. Единственное, что мы можем сделать, кроме расчетов и представления этого мира в нашем воображении, это – попытаться хоть как-то смоделировать его, если сможем. А судя по всему, древние могли…

http://lah.ru/text/listopad/dinf/dinf03.htm